Обычно люди унывают и хандрят осенью. Но есть особая хандра —весенняя, когда не радуешься ни солнышку, ни голубому небу, а пробуждение природы откровенно раздражает. Все болит и ноет, и такая тоска на душе, что плакать хочется… Не зря А.С. Пушкин весну не любил. Мучилась всегда весной и я, пока не случилась встреча, полностью изменившая мою «весеннюю» жизнь.
Года четыре назад весной мне было особенно плохо. Начальница на работе всерьез предложила взять неделю за свой счет: «поправить здоровье». Я так и сделала и уехала в пансионат под Зеленогорском.
Особых перемен я не ждала. Все было нерадостно и немило. Меня грели, но не согревали лучи мартовского солнца, не волновал искрящийся снег на берегу залива, а в небо я даже не смотрела. Однажды забрела в огромный белоснежный храм с высокой колокольней, заметный отовсюду. Молиться я не умела и не могла, но в храме было хорошо — тихо. Кроме меня, только один человек «не нашего» вида прохаживался по храму, как турист. Проходя мимо меня, он на секунду взглянул мне в лицо и внезапно осветился радостной улыбкой. Я смутилась, неловко кивнула и поспешила выйти. Но на высокой лестнице замешкалась и услышала сзади: «Подождите! Я хочу спросить…» Оглянувшись, я увидела, что это действительно иностранец. Он был на вид лет 55-60, одет в широкое короткое синее клетчатое пальто и ярко-красный с белым шарф. С отчетливым акцентом он спросил: «Вы — местная? Вы здесь живете?» Я отрицательно покачала головой. Мы пошли рядом по парковой дорожке и как-то незаметно разговорились. Оказалось, Микко — финн, приехал посмотреть на родные места своих предков — здесь когда-то была их дача. «А вы знаете, где Пенаты -дом художника Репина? — спросил он. — Покажите мне, мой дед гостил у него, мне так надо посмотреть!» Это было недалеко, и я, обычно избегавшая случайных встреч, почему-то с охотой взялась проводить этого симпатичного человека в Пенаты. В нем бросалась в глаза какая-то особая жизнерадостность. С детским восторженным любопытством он осматривал каждую мелочь в музее Репина и так же радовался любым проявлениям весны. Я поразилась его прекрасному, образному русскому языку. «Да это все бабушка — она ведь русская! С младенчества со мной только на русском говорила, Пушкина, Толстого мне читала», -смеялся финн.
Когда мы выходили из музея Репина, он вдруг подпрыгнул, схватился рукой за нижнюю ветку огромной елки на дорожке и крикнул: «Жить! Жить для солнечных настроений!» — «Что-что?» — поразилась я. «Это слова Ильи Репина, — ответил Микко. — И он завещал их нам, как и свои картины». Эти слова сразили меня наповал. Ведь я ходила с беспричинной и всепожирающей тоской на сердце, а тут -«жить для солнечных настроений!» И я безобразно и громко разревелась.
Удивительно, но Микко как будто только этого и ждал. Уже намного позже, когда мы вернулись в Зелено-горек и сидели в придорожном кафе за чашечкой кофе, он признался мне, что сразу понял, что со мной не все в порядке. «Я ведь врач, — сказал финн, — и прекрасно знаю, что такое весенний депрессанс». Я улыбнулась шутке и спросила: «Ну, а как у вас в Финляндии это лечат?» А он вдруг стал серьезным и отчетливо произнес: «Черный перец. Фосфор. Гнев и много движения. И, конечно, главное-жить для солнечных настроений!» Я удивилась — а лекарства? «А это и есть лекарства! — снова широко улыбнулся Микко. — Вот черный перец. Проблемы с пищеварением есть? Я так и думал. А если заварить черный или даже зеленый листовой чай не слишком крепко и бросить в чайник пять-шесть зернышек черного перца — все эти проблемы уйдут. Черный перец еще и от паразитов помогает, и разгоняет кровь!
Фосфор — это диета для нервов. Всего-то шесть продуктов: рыба, яичные желтки, орехи (грецкие и миндаль), редис, горох и огурцы — а эффект бесподобный! Понемногу, но каждый день.
Потом — гнев и движение. Гнев — это мощный выброс энергии. Его надо выбросить, копить в себе нельзя! Но выброси ты его в движении! С гневом бегай по утрам, злишься на кого-то -беги, кулаками махай, это очень полезно. И от депрессии так убежишь».
Пораженная, я спросила: «И это все?» Микко задумался и добавил: «Ну, еще, пожалуй, «чертово колесо»». -«Да ты смеешься надо мной, Микко, совсем меня за доверчивую дуру принимаешь!» — в отчаянии воскликнула я. «Зря не веришь, — сказал мой новый знакомый. — Иногда полезно с высоты птичьего полета увидеть не только свою жизнь, но и свое место в ней. Твое раздутое чувс+во собственной важности сразу уменьшится до едва различимого». «Вот ужас, он еще и философ,» — подумала я, но почему-то, вернувшись домой, стала с нетерпением ждать, когда же начнется теплый сезон и откроется «чертово колесо» в парке аттракционов. А Микко обещал приехать и составить мне компанию.
Если вам понравился данный материал, пожалуйста,
нажмите на кнопку от лайка (находятся ниже) – чтобы о нем узнали другие люди.
Напишите свой отзыв: